Щелкунчик и Мышиный Король
- Ну, дети, теперь вы знаете, - так продолжал на следующий вечер Дроссельмейер,
- почему королева приказала столь бдительно стеречь красоточку принцессу
Пирлипат. Как же было ей не бояться, что Мышильда выполнит свою угрозу
- вернется и загрызет малютку принцессу! Машинка Дроссельмейера ничуть
не помогала против умной и предусмотрительной Мышильды, а придворный звездочет,
бывший одновременно и главным предсказателем, заявил, что только род кота
Мура может отвадить Мышильду от колыбельки. Потому-то каждой няньке приказано
было держать на коленях одного из сынов этого рода, которых, кстати сказать,
пожаловали чином тайного советника посольства, и облегчать им бремя государственной
службы учтивым почесыванием за ухом.
Как-то уже в полночь, одна из двух нянюшек, которые сидели у самой колыбельки,
вдруг очнулась, словно от глубокого сна. Все вокруг было охвачено сном.
Никакого мурлыканья - глубокая, мертвая тишина, только слышно тиканье
жучка-точильщика. Но что почувствовала нянька, когда прямо перед собой
увидела большую противную мышь, которая поднялась на задние лапки и положила
свою зловещую голову принцессе на лицо! Нянька вскочила с криком ужаса,
все проснулись, но в тот же миг Мышильда - ведь большая мышь у колыбельки
Пирлипат была она - быстро шмыгнула в угол комнаты. Советники посольства
бросились вдогонку, но не тут-то было: она шмыгнула в щель в полу. Пирлипатхен
проснулась от суматохи и очень жалобно заплакала.
- Слава богу, - воскликнули нянюшки, - она жива! Но как же они испугались,
когда взглянули на Пирлипатхен и увидели, что сталось с хорошеньким нежным
младенцем! На тщедушном, скорчившемся тельце вместо кудрявой головки румяного
херувима сидела огромная бесформенная голова; голубые, как лазурь, глазки
превратились в зеленые, тупо вытаращенные гляделки, а ротик растянулся
до ушей.
Королева исходила слезами и рыданиями, а кабинет короля пришлось обить
ватой, потому что король бился головой об стену и жалобным голосом причитал:
- Ах я несчастный монарх!
Теперь король, казалось, мог бы понять, что лучше было съесть колбасу
без сала и оставить в покое Мышильду со всей ее запечной родней, но об
этом отец принцессы Пирлипат не подумал - он просто-напросто свалил всю
вину на придворного часовщика и чудодея Христиана-Элиаса Дроссельмейера
из Нюрнберга и отдал мудрый приказ: Дроссельмейер должен в течение месяца
вернуть принцессе Пирлипат се прежний облик или, по крайней мере, указать
верное к тому средство - в противном случае он будет предан позорной смерти
от руки палача.
Дроссельмейер не на шутку перепугался. Однако он положился на свое умение
и счастье и тотчас же приступил к первой операции, которую почитал необходимой.
Он очень ловко разобрал принцессу Пирлипат на части, вывинтил ручки и
ножки и осмотрел внутреннее устройство, но, к сожалению, он убедился,
что с возрастом принцесса будет все безобразнее, и не знал, как помочь
беде. Он опять старательно собрал принцессу и впал в уныние около ее колыбели,
от которой не смел отлучаться.
Шла уже четвертая неделя, наступила среда, и король, сверкая в гневе
очами и потрясая скипетром, заглянул в детскую к Пирлипат и воскликнул:
- Христиан-Элиас Дроссельмейер, вылечи принцессу, не то тебе несдобровать!
Дроссельмейер принялся жалобно плакать, а принцесса Пирлипат тем временем
весело щелкала орешки. Впервые часовых дел мастера и чудодея поразили
ее необычайная любовь к орехам и то обстоятельство, что она появилась
на свет уже с зубами. В самом деле, после превращения она кричала без
умолку, пока ей случайно не попался орешек; она разгрызала его, съела
ядрышко и сейчас же угомонилась. С тех пор няньки то и дело унимали ее
орехами.
- О святой инстинкт природы, неисповедимые симпатии и антипатии! - воскликнул
Христиан-Элиас Дроссельмейер. - Ты указуешь мне врата тайны. Я постучусь,
и они откроются!
Он тотчас же испросил разрешения поговорить с придворным звездочетом
и был отведен к нему под строгим караулом, Оба, заливаясь слезами, упали
друг другу в объятия, так как были закадычными друзьями, затем удалились
в потайной кабинет и принялись рыться в книгах, где говорилось об инстинкте,
симпатиях и антипатиях и других таинственных явлениях.
Наступила ночь. Придворный звездочет поглядел на звезды и с помощью Дроссельмейера,
великого искусника и в этом деле, составил гороскоп принцессы Пирлипат.
Сделать это было очень трудно, ибо линии запутывались все больше и больше,
но - о радость! - наконец все стало ясно: чтобы избавиться от волшебства,
которое ее изуродовало, и вернуть себе былую красоту, принцессе Пирлипат
достаточно съесть ядрышко ореха Кракатук.
У ореха Кракатук была такая твердая скорлупа, что по нему могла проехаться
сорокавосьмифунтовая пушка и не раздавить его. Этот твердый орех должен
был разгрызть и, зажмурившись, поднести принцессе человек, никогда еще
не брившийся и не носивший сапог. Затем юноше следовало отступить на семь
шагов, не споткнувшись, и только тогда открыть глаза.
Три дня и три ночи без устали работали Дроссельмейер со звездочетом,
и как раз в субботу, когда король сидел за обедом, к нему ворвался радостный
и веселый Дроссельмейер, которому в воскресенье утром должны были снести
голову, и возвестил, что найдено средство вернуть принцессе Пирлипат утраченную
красоту. Король обнял его горячо и благосклонно и посулил ему бриллиантовую
шпагу, четыре ордена и два новых праздничных кафтана.
- После обеда мы сейчас же и приступим, - любезно прибавил король. -
Позаботьтесь, дорогой чудодей, чтобы небритый молодой человек в башмаках
был под рукой и, как полагается, с орехом Кракатук. И не давайте ему вина,
а то как бы он не споткнулся, когда, словно рак, будет пятиться семь шагов.
Потом пусть пьет вволю!
 Дроссельмейера
напугала речь короля, и, смущаясь и робея, он пролепетал, что средство,
правда, найдено, но что обоих - и орех, и молодого человека, который должен
его разгрызть, - надо сперва отыскать, причем пока еще очень сомнительно,
возможно ли найти орех и щелкунчика. В сильном гневе потряс король скипетром
над венчанной главой и зарычал, как лев:
- Ну, так тебе снесут голову!
На счастье поверженного в страх и горе Дроссельмейера, как раз сегодня
обед пришелся королю очень по вкусу, и поэтому он был расположен внимать
разумным увещаниям, на которые не поскупилась великодушная королева, тронутая
судьбой несчастного часовщика. Дроссельмейер приободрился и почтительно
доложил королю, что, собственно, разрешил задачу - нашел средство к излечению
принцессы и тем самым заслужил помилование. Король назвал это глупой отговоркой
и пустой болтовней, но в конце концов, выпив стаканчик желудочной настойки,
решил, что оба - часовщик и звездочет - тронутся в путь и не вернутся
обратно, пока у них в кармане не будет ореха Кракатук. А человека, нужного
для того, чтобы разгрызть орех, по совету королевы, решили раздобыть путем
многократных объявлений в местных и заграничных газетах и ведомостях с
приглашением явиться во дворец...
На этом крестный Дроссельмейер остановился и обещал досказать остальное
в следующий вечер.
фото на сайте www.SAMARA.ru
|
